Человек, который в слабом потрескивании еле заметных искр резонатора Герца разглядел возможность создания совершенно нового, небывалого способа передачи электрических сигналов на расстояние без проводов и смело осуществил эту идею, был великий русский ученый, изобретатель радио Александр Степанович Попов.В то время, когда Герц проводил свои знаменитые опыты, Александр Степанович преподавал физику в Кронштадтской офицерской минной школе Военно-морского флота, физическая лаборатория которой тогда была одной из лучших в России. Он был чрезвычайно увлечен опытами с электромагнитными волнами. В отличие отГерца, Попов был твердо уверен, что именно при помощи электромагнитных волн возможно осуществить ту цель, о которой многие ученые даже и не мечтали, — создать новое средство беспроволочной связи, в первую очередь необходимое для русского морского флота.На одной из своих лекций, еще в 1889 году, он сказал:«Человеческий организм еще не имеет такого органа чувств, который замечал бы электрические волны в эфире; если бы изобрести такой прибор, который заменял бы нам электромагнитные чувства, то его можно было бы применить к передаче сигналов на расстояние».Поискам этого прибора и посвятил всю свою дальнейшую жизнь гениальный труженик науки.Твердо зная цель своих исканий, Попов проводил бесконечное количество опытов и испробовал множество комбинаций приборов. Ему приходилось работать сразу в нескольких направлениях, для того чтобы пробиться дальше того состояния, на котором преждевременно прекратил свои работы Герц.Упорный, нечеловеческий труд скоро стал давать обнадеживающие результаты.Для того чтобы электрическая искра могла пробить даже небольшой воздушный промежуток в кольце резонатора, отнесенного на более далекое расстояние, требовалась электромагнитная энергия очень большой величины — много больше той, которую можно было даже надеяться когда-либо получить от обычного излучателя Герца.
Сдвигать шарики резонатора еще ближе друг к другу уже было нельзя. Надо было искать что-то совершенно новое.Незадолго до этого французский физик Эдуард Бран-ли сделал очень интересное открытие. Если в небольшую стеклянную трубочку насыпать очень мелкие железные опилки, присоединить к ним источник тока, соединенный последовательно с измерительным прибором, и облучить опилки электромагнитными волнами, то под действием этого излучения электрическое сопротивление порошка заметно уменьшается и через него начинает проходить увеличенный ток. Это явление напоминало уменьшение сопротивления селена от яркого света. Бранли правильно предположил, что когда через порошок проходят электромагнитные волны, то между отдельными мелкими крупинками железа возникают микроскопические искорки, слегка спекающие эти крупинки вместе, отчего общее сопротивление трубки с опилками заметно уменьшается. Но стоило слегка встряхнуть трубку, как спекшиеся вместе крупники снова разъединялись и сопротивление порошка восстанавливалось до первоначальной величины. При прохождении новой группы электромагнитных волн образование искр возобновлялось, крупинки спекались вновь, сопротивление порошка снова уменьшалось и т, д.Этот прибор, названный когерером, А. С. Попов и применил вместо искрового промежутка в приемном резонаторе. Электрический разряд в когерере возникал при значительно меньшей силе сигнала, отчего повышалась общая чувствительность резонатора. Присутствие сигналов теперь обнаруживалось по колебаниям стрелки чувствительного прибора, последовательно включенного в цепь резонатора. Позже Попов обнаружил, что если к концу стрелки прибора приделать очень легкое перо, то принимаемые сигналы можно записывать на движущейся бумажной лепте.При помощи когерера электромагнитные колебания можно было обнаруживать на значительно большем расстоянии, чем при старом резонаторе Герца. Но беда была и том, что опилки в трубке спекались от первых сигналов и когерер надо было непрерывно потряхивать. Это страшно надоедало, и очень скоро Александр Степанович приспособил для этой цели обыкновенный электрический звонок, установив его на место измерительного прибора. Принимая сигналы, звонок звонил, а язычок его ударял по трубочке и автоматически встряхивал опилки.Следующим на очереди стоял вопрос о повышении мощности колебаний, излучаемых вибратором. Все известные до этого способы особо заметных улучшений не давали, и дальность действия установки оставалась незначительной. О практическом применении электромагнитных волн для связи без проводов при таком положении дела не приходилось и думать.Тогда Попов обратил внимание на то, что самым сильным из известных ему электрических разрядов, несомненно вызывающих мощный поток электромагнитных волн, является... молния. Действительно, какой же мощностью должен был обладать этот природный вибратор, если его искра пробивает воздушный промежуток в несколько километров длиной!Поэтому вместо электромагнитных колебаний от вибратора Герца Попов стал ловить колебания, вызванные разрядом молнии. Дальность обнаружения сигналов резко увеличилась. Но и это не удовлетворило пытливого ученого. Ведь он поставил себе задачу превратить электромагнитные колебания в средство связи, а разве можно было захватить с собой на военный корабль в качестве передатчика молнию!И в сотый раз ученый принимался за совершенствование своего капризного изобретения.Во время одного из опытов Попов открыл, что если к резонатору присоединить длинный провод, к тому же еще поднятый высоко над землей, то грозовые разряды обнаруживаются на очень большом расстоянии, а сила сигналов, идущих даже от слабосильного вибратора Герца, резко увеличивается.Вчерне задача была решена. Прибор, названный Поповым из скромности, а также с целью сохранения военной тайны грозоотметчиком, вскоре приобрел все черты, присущие современному радиоприемнику, в том числе приспособление для настройки на любую требуемую длину волны, а также приемную антенну.7 мая 1895 года в Петербурге на заседании Русского физико-химического общества великий ученый впервые в мире демонстрировал свой аппарат — грозоотметчик, принимавший электромагнитные волны и записывавший их на ленте. Передатчиком их была пока еще молния.Свой доклад Александр Степанович закончил следующими словами:«В заключение могу выразить надежду, что мой прибор, при дальнейшем усовершенствовании его, сможет быть применен к передаче сигналов на расстояние при помощи быстрых электрических колебаний, как только будет найден источник таких колебаний, обладающий достаточной энергией».А 12 марта следующего года, на заседании того же общества, аппаратом Попова были приняты слова «Генрих Герц», переданные по азбуке Морзе слабомощным вибратором из здания, находящегося на расстоянии более 250 метров от места приема. Трудно было описать восторг, охвативший присутствовавших на заседании известных русских физиков и электротехников, после того как на доске мелом была записана последняя буква этой первой в мире радиограммы.Так родилось одно из величайших изобретений современности — радио.50 лет спустя советский народ в честь своего великого ученого-патриота 7 мая, день рождения радио, сделал государственным праздником.Насколько важное значение имело это открытие для человечества и какой переворот в средствах связи, а также в науке и технике вообще оно вызвало, свидетельствует хотя бы то, что прошло уже 60 лет, а многие капиталистические страны непрерывно пытаются оспаривать у Попова честь открытия радио.В свое время великий русский ученый с негодованием отверг попытки иностранцев купить его изобретение.«Я горд тем, — заявил он, — что родился русским.И если не современники, то, может быть, потомки наши поймут, сколь велика моя преданность нашей родине и как счастлив я, что не за рубежом, а в России открыто новое средство связи».Дальнейшие работы А. С. Попова велись столь успешно, что уже в начале 1900 года им была построена перга и в мире линия радиосвязи между островами Гогланд и Кутсало для обслуживания спасательных работ по снятию севшего на камни русского броненосца «Генерал-адмирал Апраксин», вышедшего в свое первое кругосветное плавание.Благородные традиции русской науки проявились и при рождении этого нового ее детища. По составленному церемониалу открытия линии предполагалось первой-послать приветственную телеграмму по случаю какого-то торжества в царской семье. До этого дня пользоваться связью не разрешали. Однако, по настоянию А. С. Попова, первая радиограмма, посланная им по линии Гогланд— Кутсало, извещала командира ледокола «Ермак» о том, что в Финском заливе шторм оторвал и унес в море льдину с большой группой рыбаков. Принятыми немедленно мерами все рыбаки были спасены.С этого благородного дела — спасения человеческих жизней — началось в нашей стране мирное применение радио, вскоре достигшее невиданного расцвета.
Сдвигать шарики резонатора еще ближе друг к другу уже было нельзя. Надо было искать что-то совершенно новое.Незадолго до этого французский физик Эдуард Бран-ли сделал очень интересное открытие. Если в небольшую стеклянную трубочку насыпать очень мелкие железные опилки, присоединить к ним источник тока, соединенный последовательно с измерительным прибором, и облучить опилки электромагнитными волнами, то под действием этого излучения электрическое сопротивление порошка заметно уменьшается и через него начинает проходить увеличенный ток. Это явление напоминало уменьшение сопротивления селена от яркого света. Бранли правильно предположил, что когда через порошок проходят электромагнитные волны, то между отдельными мелкими крупинками железа возникают микроскопические искорки, слегка спекающие эти крупинки вместе, отчего общее сопротивление трубки с опилками заметно уменьшается. Но стоило слегка встряхнуть трубку, как спекшиеся вместе крупники снова разъединялись и сопротивление порошка восстанавливалось до первоначальной величины. При прохождении новой группы электромагнитных волн образование искр возобновлялось, крупинки спекались вновь, сопротивление порошка снова уменьшалось и т, д.Этот прибор, названный когерером, А. С. Попов и применил вместо искрового промежутка в приемном резонаторе. Электрический разряд в когерере возникал при значительно меньшей силе сигнала, отчего повышалась общая чувствительность резонатора. Присутствие сигналов теперь обнаруживалось по колебаниям стрелки чувствительного прибора, последовательно включенного в цепь резонатора. Позже Попов обнаружил, что если к концу стрелки прибора приделать очень легкое перо, то принимаемые сигналы можно записывать на движущейся бумажной лепте.При помощи когерера электромагнитные колебания можно было обнаруживать на значительно большем расстоянии, чем при старом резонаторе Герца. Но беда была и том, что опилки в трубке спекались от первых сигналов и когерер надо было непрерывно потряхивать. Это страшно надоедало, и очень скоро Александр Степанович приспособил для этой цели обыкновенный электрический звонок, установив его на место измерительного прибора. Принимая сигналы, звонок звонил, а язычок его ударял по трубочке и автоматически встряхивал опилки.Следующим на очереди стоял вопрос о повышении мощности колебаний, излучаемых вибратором. Все известные до этого способы особо заметных улучшений не давали, и дальность действия установки оставалась незначительной. О практическом применении электромагнитных волн для связи без проводов при таком положении дела не приходилось и думать.Тогда Попов обратил внимание на то, что самым сильным из известных ему электрических разрядов, несомненно вызывающих мощный поток электромагнитных волн, является... молния. Действительно, какой же мощностью должен был обладать этот природный вибратор, если его искра пробивает воздушный промежуток в несколько километров длиной!Поэтому вместо электромагнитных колебаний от вибратора Герца Попов стал ловить колебания, вызванные разрядом молнии. Дальность обнаружения сигналов резко увеличилась. Но и это не удовлетворило пытливого ученого. Ведь он поставил себе задачу превратить электромагнитные колебания в средство связи, а разве можно было захватить с собой на военный корабль в качестве передатчика молнию!И в сотый раз ученый принимался за совершенствование своего капризного изобретения.Во время одного из опытов Попов открыл, что если к резонатору присоединить длинный провод, к тому же еще поднятый высоко над землей, то грозовые разряды обнаруживаются на очень большом расстоянии, а сила сигналов, идущих даже от слабосильного вибратора Герца, резко увеличивается.Вчерне задача была решена. Прибор, названный Поповым из скромности, а также с целью сохранения военной тайны грозоотметчиком, вскоре приобрел все черты, присущие современному радиоприемнику, в том числе приспособление для настройки на любую требуемую длину волны, а также приемную антенну.7 мая 1895 года в Петербурге на заседании Русского физико-химического общества великий ученый впервые в мире демонстрировал свой аппарат — грозоотметчик, принимавший электромагнитные волны и записывавший их на ленте. Передатчиком их была пока еще молния.Свой доклад Александр Степанович закончил следующими словами:«В заключение могу выразить надежду, что мой прибор, при дальнейшем усовершенствовании его, сможет быть применен к передаче сигналов на расстояние при помощи быстрых электрических колебаний, как только будет найден источник таких колебаний, обладающий достаточной энергией».А 12 марта следующего года, на заседании того же общества, аппаратом Попова были приняты слова «Генрих Герц», переданные по азбуке Морзе слабомощным вибратором из здания, находящегося на расстоянии более 250 метров от места приема. Трудно было описать восторг, охвативший присутствовавших на заседании известных русских физиков и электротехников, после того как на доске мелом была записана последняя буква этой первой в мире радиограммы.Так родилось одно из величайших изобретений современности — радио.50 лет спустя советский народ в честь своего великого ученого-патриота 7 мая, день рождения радио, сделал государственным праздником.Насколько важное значение имело это открытие для человечества и какой переворот в средствах связи, а также в науке и технике вообще оно вызвало, свидетельствует хотя бы то, что прошло уже 60 лет, а многие капиталистические страны непрерывно пытаются оспаривать у Попова честь открытия радио.В свое время великий русский ученый с негодованием отверг попытки иностранцев купить его изобретение.«Я горд тем, — заявил он, — что родился русским.И если не современники, то, может быть, потомки наши поймут, сколь велика моя преданность нашей родине и как счастлив я, что не за рубежом, а в России открыто новое средство связи».Дальнейшие работы А. С. Попова велись столь успешно, что уже в начале 1900 года им была построена перга и в мире линия радиосвязи между островами Гогланд и Кутсало для обслуживания спасательных работ по снятию севшего на камни русского броненосца «Генерал-адмирал Апраксин», вышедшего в свое первое кругосветное плавание.Благородные традиции русской науки проявились и при рождении этого нового ее детища. По составленному церемониалу открытия линии предполагалось первой-послать приветственную телеграмму по случаю какого-то торжества в царской семье. До этого дня пользоваться связью не разрешали. Однако, по настоянию А. С. Попова, первая радиограмма, посланная им по линии Гогланд— Кутсало, извещала командира ледокола «Ермак» о том, что в Финском заливе шторм оторвал и унес в море льдину с большой группой рыбаков. Принятыми немедленно мерами все рыбаки были спасены.С этого благородного дела — спасения человеческих жизней — началось в нашей стране мирное применение радио, вскоре достигшее невиданного расцвета.